Читать интересную книгу Трон всея Руси - Александр Золотов

– Говори, что написано, говори не томи.

Бельский взглянул на друга и стал говорить:

– Он объявил царевича Федора наследником престола и монархом; избрал совет из пяти человек князя Ивана Петровича Шуйского, Ивана Федоровича Мстиславского, Никиту Романовича Юрьева, тебя и меня. Младенцу Дмитрию с материю назначил в удел город Углич и вверил его воспитание одному мне.

Годунов после недолгих размышлений заметил:

– Хорошо, что мы оба в совете, но плохо то, что мы не во главе списка, а это означает, что Шуйский станет верховодить. Эта старая лиса сделает всё, чтобы мы оказались в опале, или даже в земле. Надо что-то делать, надо опередить Шуйского.

– Единственный выход возродить опричнину, – Бельский говорил тоном, не терпящим возражения, но чуть заискивающе глянул на Годунова.

Осторожный и хитрый Годунов, отдавая первенство, согласился и предложил:

– Ты и только ты можешь возглавить её. Тебе и только тебе надо стать первым лицом у трона монарха Фёдора Ивановича. Ведь ты был лучшим и любимым другом Ивана Васильевича.

– Я согласен возродить опричнину, но надеюсь на твою помощь….

***

Вечером, сразу после смерти царя, в Грановитой палате собрались многие бояре, духовенство, где старший боярин Мстиславский зачитал Завещание царя, в котором Иван Грозный объявлял царевича Федора наследником престола и монархом, определял совет его опекунов: князя Ивана Петровича Шуйского, Ивана Федоровича Мстиславского, Никиту Романовича Юрьева, Бориса Годунова и Богдана Бельского..

Младенцу Дмитрию с материю назначал в удел город Углич и вверял его воспитание одному Богдану Бельскому.

При прочтении последних слов о царевиче Дмитрии, Иван Шуйский заёрзал на лавке, но промолчал.

***

Великая княгиня Ирина пребывала в отличном расположении духа. Мысли её летели в будущее.

– Тесть её – грозный тиран мёртв, а её муж Фёдор, теперь монарх и в скором будущем он будет венчан царём всея Руси, а она ….

Ирина не говорила себе, что муж её не способен управлять державой, но это и так ей было понятно….

– Я буду управлять страной, буду! Я, Великая княгиня.

Она уже видела себя надменной и повелевающей царицей, но на самом приятном месте, постучали в дверь. Ей не хотелось прерывать такие приятные грёзы, но стук повторился и более настойчиво, затем послышался голос комнатной девки:

– Великая княгиня, твой брат Борис Годунов просит принять его.

– Зови, – коротко бросила она и постаралась придать выражению лица серьёзный деловой вид.

Годунов вошел и даже поклонился Великой княгине, но начал разговор без приветствий, как с сестрой.

– У меня мало времени, а обсудить надо многое. Постарайся сделать так, чтобы нам не мешали и не строй из себя неприступную царицу.

– Что привело тебя ко мне? Власти захотелось? – Ирина говорила отстранённо, соблюдая дистанцию.

– Я же попросил не строить из себя царицу. Без меня твоего муженька быстро сведут в могилу, а ты, если Господь будет к тебе милостив, окажешься в монастыре. Нам надо держаться вместе. Мстиславские, Шуйские, Нагие спят и видят себя на троне. Не прочь посидеть на нём и Бельский. Надо сделать так, чтобы мы управляли державой.

Ирина, в недалёком прошлом мысленно примерявшая на себя царский венец, очень не хотела расставаться ни с мечтами, ни с возможностью управлять страной, пусть через указы мужа, но управлять.

– А если я откажусь?

– Я уже сказал, что тебя ждёт.

– Ты станешь свергать царя и меня?

– Нет, для начала, я, скорее всего, окажусь в опале и буду сослан, если не сказать хуже, а ты окажешься без поддержки против своры бояр. Они-то знают, что и как надо делать, чтобы свести твоего мужа – царя в могилу.

– Судя по всему, у тебя тоже такой опыт имеется, ходят слухи, что ты приложил руку к смерти моего тетя.

– Если это даже и так, то всё во благо, во благо тебе.

Ирина задумалась.

– Брат умён, хитёр, опытен. Почему бы нам не управлять страной вместе?

– Хорошо, что ты хочешь?

– Москвичи, и бояре настроены против нас. Бельского и меня они ненавидят. По Москве гуляет слух об убийстве царя. Убийцами называют меня и Бельского. Москва может восстать. Чтобы успокоить народ и отвести угрозу от меня, ты должна уговорить мужа придать Бельского опале и сослать его подальше от трона.

– Но….

Годунов не дал ей говорить.

– Этим ты спасёшь его и меня, в конечном счете, себя тоже, но это ещё не всё. Вот тебе список бояр, которые во время опричнины убивали, грабили, насиловали. Все кто в этом списке должны быть подвергнуты опале и высланы из Москвы.

– А если Фёдор….

– Никаких если, делай что хочешь, но всё, что я сказал, выполни. Это вопрос жизни и смерти.

Ирина взяла список из рук брата и подумала:

– Что я себе придумала? Какая из меня правительница Державы? Нет, не нужен мне трон. Боже, милостивый прости меня за мои глупые мысли. Я никогда не стану желать стать царицей, ибо желая воцарения, я буду желать смерти мужа. Господи, прости меня и помилуй!

***

Утром, в полном соответствии завещания собрался совет, который выслушал Бельского о последних часах Грозного Ивана Васильевича.

Боярин доложил, что волхвы предрекли в тот день Государю смерть. Я попытался скрыть от царя это страшное предсказание, но он почувствовал, что я умалчиваю и потребовал сказать правду. Когда я донёс ему эту весть, то он громко рассмеялся и сказал, что чувствует себя хорошо и приказал мне готовить костры для казни колдунов. Затем Государь предложил сыграть со мной в шахматы, но не мог расставить фигуры, это привело его в ярость, и он ударил ногой по столику. Шахматы разлетелись, а Иван Васильевич упал и окоченел.

Боярин Иван Шуйский стал шептаться со старшим боярином Иваном Мстиславским и воеводой Никитой Юрьевым.

Мстиславский, не скрывая подозрений спросил:

– Царь, по твоим словам, был, как всегда грозен и весел, но вдруг упал и умер. Всё ли так было, как ты речёшь?

– Да было так и ни как иначе, сие может подтвердить ближайший боярин царя Годунов. Вы же знаете, что сестра его замужем за, пусть еще не венчанным, но уже монархом. Думаю, что завещание почившего Государя оспаривать вы не посмеете.

О том, что ты говоришь, нам ведомо и всё будет по последней воле Ивана Васильевичи. Мы хотим знать, почему до сих пор народ Москвы не извещён о кончине.

– Я и Годунов, ничего не скрывали и сразу сообщили всем тем ближним боярам, кто был в Кремле. Народ узнает обо всём после решения совета, а то не ровён час….

Удовлетворившись ответом, боярский совет стал решать, кого придать опале и сослать.

Через день, после смерти Ивана четвёртого Дума подготовила список, по которому должны высылаться из Москвы люди, участвовавшие в лютых делах государя; некоторых из них ждала темница. Бояре торжественно присягнули Фёдору. По улицам ходили глашатаи, извещая народ о кончине государя и о восшествии на престол царя Фёдора Ивановича. В тоже время в Москве появился слух, что Бельский отравил царя и хочет возродить опричнину.

Царевича Дмитрия по решению Думы вместе с матерью Марией Нагой отослали в город Углич.

Москва начала наполняться скорбным перезвоном колоколов, во все концы державы помчались гонцы, извещая о кончине Великого царя, самодержца всея Руси, Иоанна Васильевича Грозного. Русь скорбела по царю – батюшке и помазаннику Божьему. Похороны первого русского царя состоялись в Архангельском соборе на том месте, которое он, ещё при жизни, определил для себя.

***

Бунт ширился по Москве. Толпа густо покрыла площадь перед Кремлём, она бала объята яростным требованием выдачи боярина Богдана Бельского, грозилась взять его силой.

– Боярина цареубийцу казнить.

– Бельского на кол!

– Четвертовать!

Ворота трещали под напором толпы. Вооружённые копьями стрельцы стояли наготове. Кровопролитие казалось неизбежно.

Завещанный царём Грозным совет собрался, чтобы решить свои дальнейшие действия, по устранению бунта.

Во главе стола сидел Великий князь Фёдор Иванович. Справа располагался Мстиславский, слева Иван Шуйский. Совещание шло бурно, но никто из бояр не соглашался выйти к восставшим.

Старший боярин Мстиславский наотрез отказался говорить с народом, он пылал решимостью расправы.

– Стрельцов и опричников послать на них и проучить так, чтобы и детям заказали, как бунтовать.

Шуйский предложил:

– Выдать Бельского толпе, это будет для него заслуженной карой, пусть народ утолит жажду крови.

Юрьев поддержал Мстиславского:

– Выдавать боярина Бельского нельзя, доказательств его вины нет. Сегодня выдадим Бельского, кого завтра? Надо подавить бунт!

Бельский молча ждал своей участи, он понимал, что все его протесты приведут к ещё более ужесточённой реакции бояр.